22 Ноя Интервью Фрау Чапп о Монтессори в Казахстане

Родители, не упускайте момент!
Мировой опыт свидетельствует: каковы перемены в образовании, таковы и в стране. По этой причине мы пристально смотрим на прогрессивные учебные заведения Астаны. И останавливаем внимание на специальной коррекционной школе-интернате столицы. На сей раз потому, что она пригласила к себе гостя из Германии — эксперта в области системы Монтессори фрау Урсулу Чапп.

Предлагаем вашему вниманию интервью с этим редким специалистом с более чем 40-летним опытом работы с детьми.
Система Монтессори — система воспитания, предложенная в первой половине XX века итальянским педагогом, ученым и мыслителем Марией Монтессори

Педагогика Монтессори характеризуется как педагогический метод, при котором ребенок и его индивидуальность ставятся во главу угла. Монтессори верила в самоценность каждого ребенка. В педагогике Монтессори не применяются сравнения и измерения по существующим общим меркам. Вместо этого дети учатся свободно, без принуждения, внешнего вмешательства и критики. Мария Монтессори была убеждена в том, что как поощрение, так и наказание вредны для внутренней ориентации человека и что люди должны учиться, следуя собственной мотивации.
— Педагогика Монтессори — направление масштабное. В Астане оно выглядит, как правило, в виде комнаты, наполненной специальным инструментарием. И, как правило, работой с материалом все и заканчивается. Деятельность педагога заключается в контроле за сохранностью объектов и порядком в комнате. По каким признакам родитель ребенка может определить, в настоящей он комнате Монтессори или нет?
— Ситуация с комнатами Монтессори в Астане сложная. Обычно они образовываются на базе московского центра Монтессори, и упор делается именно на работу с материалом, а собственно педагогика Монтессори не преподается на курсах в Москве. Но такая проблема существует и в Германии. Это глобальная тенденция. Совет такой: посетите это учреждение. Но не раз, не два, а походите систематически некоторое время. Только через определенный период вы поймете, является ли данное учреждение представителем системы Монтессори или здесь используется только ее имя.
Идея Марии Монтессори — это свобода. Только в свободе можно вырастить личность. Ребенок, выросший в системе Монтессори, обгоняет своего сверстника, но данное обстоятельство ни в коей мере не является целью педагогики, оно лишь приятное положительное дополнение к ней. Проблема, которую я повсеместно наблюдаю, заключается в следующем. Родители хотят, чтобы их дети были такими, как все. Если ребенок умеет писать, читать, отвечает требованиям школы, то, значит, это хороший ребенок. Поэтому, прежде чем принять ребенка в учреждение Монтессори, это учреждение проводит два вечера для родителей, на которых их знакомят с педагогикой, с методикой, с тем, что их ожидает. Вот тогда родитель способен понять, действительно ли это Монтессори-центр и он хочет отдать в него своего ребенка.
Еще одно условие. Свобода не дается ребенку для того, чтобы он делал все то, что захотел. Свободе учат. Ей невозможно воспользоваться сразу в полном объеме. (Многих взрослых тоже, как известно, следует учить свободе.) Поэтому часто дети, заходя в комнату, слышат: вы можете брать то, что хотите. И дети теряются. Кто-то стоит, кто-то бродит, будучи не в состоянии сделать какой-либо выбор.
Если специалисту не объяснят цели его работы, а просто покажут, как работать с тем или иным материалом, то тогда этот человек не в состоянии выполнить задачу полноценно.
— Тренажеры Монтессори — это инструмент достижения цели, а не сама цель.
— Да, именно так.
— Система Монтессори — эта часть истории мировой педагогики и молодое направление в педагогике Казахстана. Повторяем ли мы ошибки становления школы Монтессори в Европе, например?
— Скорее да, чем нет. Ведь мы все учимся, совершая ошибки. И дети тоже ошибаются. Только здесь отношение к ошибкам другое. Ребенку дается право совершать ошибки, самостоятельно обнаруживать их и также самостоятельно их исправлять. И дети учатся правилу: я имею право совершать ошибку, потому что сам могу ее исправить. Если ребенок просто повторяет за учителем, он просто воспроизводит процесс, а навыка как такового нет.
Материал дает возможность опосредованно находить контакт с другими людьми, с миром. Ребенку с особенностями сделать это трудно. Поэтому для них это часто приемлемый вариант, с учетом профессионализма педагога опять-таки. Что еще может происходить? Здесь я наблюдаю за одним мальчиком. Он некоторое время работает с материалом, но потом снова погружается в собственный мир. И ему надо это позволить. Выйти в мир, коснуться его и потом вернуться в привычное поле. Но когда он ушел в себя, нельзя от него убирать материал, надо дать ему шанс вернуться. И не один шанс, а бесконечное количество. Наша задача — пробуждать его интерес к материалу, не давать угасать его интересу, как только тот появился перед ним.
— Для этого тоже надо быть профессионалом…
— Конечно. Чтобы стать педагогом Монтессори, необходимо не менее трех лет обучения и бесконечное количество лет практической работы для саморазвития и совершенствования. Наши учреждения лучше обычных школ, потому что учитель Монтессори учится каждый день, учится посредством наблюдения за детьми, учится у детей и совершенствуется ежедневно в работе.
— Мы не можем утверждать, что учитель обычной школы не обладает такими качествами. Другое дело, что далеко не каждый учитель… А если рассуждать о качествах среды, что заметно?
— Я вижу, как подросли дети в социальном плане. Могу без труда отличить новичков от тех детей, которые занимаются второй год. Расскажу такую историю. У нас есть правило: одно рабочее место — один стол или один коврик. Вот идет мальчик и несет два коврика. И претендует на оба коврика сразу. Сообщить причину такого своего решения мальчик не может. Тогда его товарищи приходят к нему на помощь. Один пристраивается к хозяину ковриков, а другой подходит к педагогу и жестами, и словами, как может, пытается успокоить его, мол, все нормально: два ребенка — два коврика. Взрослые такой находчивости и поддержке удивились и рассмеялись. А позже выяснилось, что тот материал, с которым решил работать ребенок, на один коврик поместиться не может. Однако взаимовыручка детей, конечно, воодушевляет.
— Возникает такая напряженность, если можно так сказать, между детьми одного мироощущения и другого. Система же Монтессори формирует иную ментальность, отличную от привычной. Что же делать в этой ситуации?
— Это можно считать проблемой. И у нас это, может быть, не так ярко, но присутствует. Монтессори-школа ограничивается начальным этапом (с 1-го по 4-й классы.) А в старших такая система отсутствует. И все дети, прошедшие классы Монессори, вынуждены подстраиваться под стандартное обучение в старших классах. Мне довелось расспрашивать учителя, к которому в среднее звено пришли дети, в том числе и из Монтессори-школы, как эти дети себя чувствуют среди остальных детей? Учитель ответил: чудесно. Они научились самостоятельно мыслить. А это помогает всегда. Иначе говоря, проблем у детей нет, но проблемы могут возникнуть у педагога со свободомыслящим, самостоятельным ребенком.
Знаете, если сравнить ребенка с бутоном цветка, то Монтессори создает среду, которая позволит цветку раскрыться. Другие методики чаще всего тянут за лепестки. Но в нашем случае процесс раскрытия бутона естественен, а поэтому обратное действие исключается.
Материал Монтессори создан так, что позволяет сконцентрироваться на задаче, но и без материала по этой методике можно прекрасно работать.
— Вы — эксперт. Какую задачу вы перед собой ставите здесь? Способен ли чиновник полноценно оценить работу, к примеру, педагога Монтессори?
— Человек, не работавший в этой сфере, не способен оценить работу педагога Монтессори, но он может попытаться что-то понять. Министры, чиновники должны не посещать учебные заведения, а прожить, побыть там, вместе с детьми, в их среде. Чтобы в чем-то разобраться, надо дольше задерживаться, видеть результаты. Если педагогику Монтессори попробовать на обычных детях, то там результаты будут быстрее, очевиднее. Здесь намного медленнее все происходит. Но существуют требования к Монтессори-педагогу в Монтессори-учреждении, по ним можно оценивать уровень профессионализма.
Добавлю, что только Голландское общество Монтессори является оригинальным. Те организации, которые сотрудничают с ним, являются действительными. Все остальные — это самостоятельные кабинеты, стихийно возникающие.
Отдельного внимания заслуживает качество материала Монтессори. Есть всего несколько официальных изготовителей продукции, все остальное в лучшем случае копии с оригинала. К сожалению, это вопрос недальновидной, неоправданной экономии. Материал должен быть настолько хорош, чтобы он уже видом своим не оставлял равнодушным ребенка. Очень важна цветовая гамма: золотой материал ни в коем случае не должен быть желтым! Любая неточность, некачественность может явиться причиной отказа от работы. Случайный изготовитель материала Монтессори не владеет основным принципом этой системы — принципом эстетичности. Обсыпавшийся материал теряет свою основную роль — мотивирующую.
— Фрау Чапп, а скажите, какие педагогические направления в Германии сегодня в приоритете?
— Появились инклюзивные школы. Но эта идея была спущена сверху. Все газеты Германии заполонили материалы об инклюзии. Но те люди, которые декларируют идеи инклюзива, либо не знают, либо не помнят, что они повторяют принцип Марии Монтессори, который она пропагандировала еще в прошлом столетии.
Мне не нравится слово «коррекция». Оно подразумевает ошибку. Но ведь в любом ребенке заложено все. Задача педагога не исправлять его, а дать шанс раскрыть ему все то, что спрятано.
Нормальный педагог Монтессори может видеть и учитывать все, что происходит на его территории. Я всегда вижу ребенка, где бы он ни находился. То есть все дети в поле зрения. Поэтому в классе детей, требующих особого внимания, обязательно присутствие дополнительного специалиста — дефектолога. Эта проблема нехватки специалистов существует и в Германии. Мой внук учился в группе, где образование получали первоклассники и четвероклассники. Младшие получили возможность обучаться навыкам старших, старшие опекали младших. У Марии Монтессори, если помните, группа была также разновозрастной.
— Иногда кажется, что все уже в педагогике сказано. А что тогда главное?
— То, чему надо научиться в первую очередь. Это принимать ребенка. Ребенок — это чудо, которое нам дано таким. Это исходный пункт: не исправлять, а принять. Для родителей это очень трудная задача. Во всех странах. Я сама этому училась постепенно: понимать и принимать. В каждом ребенке можно увидеть прекрасное. А наши родители видят, как правило, не то, что в нем есть, а то, чего в нем нет: он этого не умеет и это ему не дано. Впереди — негатив.
Ребенку необходимо давать шанс на ошибку, поддерживать его пробы, а не проектировать отрицательный исход событий. Учить резать необходимо острым ножом. Тогда он вынужден быть аккуратным и вырабатывает правильный навык поведения с данным орудием.
— Если бы вам предложили изменить имеющуюся систему образования, чтобы вы предприняли в первую очередь?
— Переставила бы столы в классе. Да-да! Так, чтобы дети могли двигаться. А наши столы стоят рядами, и там двигаться нет возможности. Должны превалировать задания, для выполнения которых необходимо встать и сходить за материалом каким-либо или произвести какое-то наблюдение. Нет движения — нет обучения. Вот фотография из обычного класса — работа на ковре. Дети сидят на полу. Это опять же завоевание инклюзии. Заголовок статьи: «Для письма нет предписаний». Публикация о споре, можно ли обходиться без письменной речи. Сегодня в Германии существует положение о том, что должен уметь делать ученик для перехода в следующий класс. А как этого добьется учитель, это его личное дело. Конечно, рискованное решение, особенно в том случае, когда учитель посредственный.
В отношении письма могу сказать, что я противник отмены письменной речи. Писать печатными буквами неудобно, медленно, нефизиологично. За исключением случаев, когда это ребенку не дано. Для такого ребенка существует сегодня компьютер. Можно научить его писать, используя клавиатуру. Есть много успешных примеров.
— Знаете ли вы, что мы всегда отмечаем День защиты детей. Как вы думаете, от кого надо защищать детей?
— От взрослых! В Германии тоже есть День ребенка. Этот день, который напоминает взрослым о том, что мы должны больше внимания уделять детям. Есть и День плаката. Когда посредством плаката декларируются какие-то прогрессивные идеи, пробуждающие общество. Например, я видела такой плакат: «Я не инвалид — я просто слепой». Или вот передо мной книга «Каждый ребенок — другой». Наверное, это естественная потребность матери, чтобы ее ребенок был не хуже остальных.
Наша первая дочь была очень маленькой. Это вносило свои коррективы в нашу жизнь, приходилось переносить ручку двери пониже. И время от времени я ловила себя на мысли: «Ах, если бы она была как все!» или: «Когда же она сможет это сделать сама?». Взгляд матери чаще направлен в будущее. И, таким образом, я упускала настоящий момент. Это отдельное умение и знание — радоваться тому, что есть. Ведь могло быть и хуже. Думать о будущем — это нормально, но ненормально пропускать из-за этого настоящее. Прекрасно, что существует сейчас.

Автор: Елена САПИГА